Четыре поколѣнія баварскаго дома принцевъ Виттельбаховъ. 1) На-дштхъ скончавшійся баварскій принцъ-регентъ Луитпольдъ. 2) Сынъ его, принцъ- регентъ Людвигъ. 3) Старшій сынъ Людвига, принцъ Рѵпрехтъ. 4) Старшій сынъ принца Рупрехта, правнукъ покойнаго Луитпольда, принцъ Луитпольдъ. Первое засѣданіе мирной конференціи уполномоченныхъ государствъ-участниковъ войны на Балканахъ, въ Сенъ-Джемскомъ дворцѣ въ Лондонѣ. ХАОСЪ ‘ …Дорогой мой другъ, въ эту минуту моего послѣдняго одиночества я пишу только тебѣ. Я могъ бы еще напи сать двумъ женщинамъ, ко торыя, кажется, меня любили, н о… Зачѣмъ мнѣ ихъ слезы, ихъ временное отчаяніе? Да и что я скажу нмъ? Наша великая скорбь, наши мысли и часто даже наша лю бовь только скользятъ по по в ерхности женской души. Имъ нужно в:е декоративное, а истина, вѣдь, такъ бѣдна и часто безо ■ бразна. Я сижу сей часъ въ малень кой каюткѣ нѣ мецкаго паро хода. У меня такъ тихо. Все въ молочномъ свѣтѣ электри ческой лам почки. Вотъ на кой кѣ лежитъ рас крытый сакъ- вояжъ. Въ немъ нѣсколько мо ихъ любимыхъ книгъ, бумаги, бѣлье, а сверху черный револь веръ съ чер ной лентой на рукояткѣ; онъ блеститъ мато во и тускло. Тихо и уютно. Только легкая дрожь отъ вин та. И, представь себѣ, я совер шенно спо коенъ, какъ никогда небылъ спокоенъ в ъ жизни. Мнѣ кажется, что именно такъ долженъ чувствовать себя человѣкъ послѣ долгой, сложной, мучительной и законченной работы. Наша душа, дорогой м сф, подвер жена безчисленнымъ заболѣваніямъ, какъ и тѣло. Но за тѣломъ мы еще Слѣва направо: Стоявъ Новаіковичъ (Сербія); ген. Данглисъ (Греція); Османъ- Назимъ-паша (Турція); Скулндисъ (Греція); д-ръ Даневъ (Болгарія); Николичъ (Сербія); ген. Бойовичъ (Сербія); Гіоповичъ (Черногорія); ген. Паприковъ (Болгарія); Маджаровъ (Болгарія); Решидъ-паша (Турція); Венизелосъ (Греція); Міушковичъ (Черногорія). Слѣдимъ, а къ душѣ бываемъ оконча тельно невнимательны. Въ этомъ от ношеніи мы неопытны, грубы, почти преступны. Однажды, случается такъ, что ка кой то страшный микробъ попадаетъ въ нашу душу, быстро множится въ неи, и тогда по является какая то странная внутренняя ли хорадка. Да, это похо же, именно, на лихорадку. Сердце бьется попрежнему, но въ его ударахъ какая то новая, напргженная сила. Въ голо вѣ жаръ, но лобъ холоденъ. Наконецъ, мы сли вспыхива ютъ такъ не ожиданно, не обычайно и яр ко, точно маяки на морѣ. Мы не обра щаемъ внима нія на эти гроз ные признаки. Мы говоримъ: „это — настрое ніе*. Но прохо дитъ годъ, час то нѣсколь ко лѣтъ, а лихо радка продол жается. Она уже въ корнѣ под точила нашу жизнерадост ность, измѣнила все теченіе на шей жизни, прежнія мысли и идеи сдѣла ла смѣшными, а новыя — гранді озными и бо лѣзненными. Тогда мы начи наемъ понимать свою ошибку; понимать, что все это не было настроеніемъ, но уже поздно… Такъ было и со мной, м о й другъ. Ты помнишь, какимъ я былъ въ гимназіи,— безпокойный, оригинальный, насмѣшливый. Такъ говорили вы сами и шут ливо называли меня Мефисто фелемъ. Потсмъя утихъ и самт радсвался. Это понятно: жкзнь любитъ ЕСе ровное, обычное, аккуратное, четырехугольное. И я сдѣлался, какъ всѣ, обычнымъ, опредѣленнымъ, четырехугольнымъ. Упорно работалъ, думалъ въ видѣ отдыха, произносилъ ежедневно по ЮЖНЫЙ КРАЙ Воскресенье, 16-го Декабря 1912 года. ИЛЛЮСТРИРОВАННОЕ ПРИБАВЛЕНІЕ КЪ No 11151. ,2 ЮЖНЫИ И Р л и. 01’1,’рг: І‘НЫ’. 1 »ч;;н’фя 1912 года. Генералъ болгарской арміи Тошевъ, застрѣлившійся подъ Лозен- градомъ. Атака отряда ген. Тошева подъ Лозенградомъ была отбита турка ми. Болгары понесли огромныя потери убитыми и ранеными. Раз гнѣванный царь Фердинандъ со рвалъ съ несчастнаго ген. Тошева эполеты. Генералъ не перенесъ позора и застрѣлился на полѣ битвы. нѣсколько тысячъ захватанныхъ словъ и спокойно спалъ. Конечно, преуспѣ валъ, и ты, мой другъ, даже нерѣдко завидовалъ моему умѣнью устраивать ся и ладить съ людьми. Но однажды, пяіь лѣтъ тому на задъ, со мной превзошло что-то не обычайное, хотя почти незамѣтное на первый взглядъ. Я сидѣлъ за моимъ громаднымъ письменнымъ столомъ, на который лампа роняла широкій бѣлый кругъ. Все было тихо и трижды обычно. Рядомъ чуть дымилъ стаканъ съ го рячимъ чаемъ. И вдругъ я почувство валъ, что моя мысль словно прерва лась, что у меня нѣтъ никакого жела нія продолжать работу, чго она мнѣ противна до боли. Я сдѣлалъ надъ собой усиліе, но это только возмути ло меня. Тогда я вскочилъ и заша галъ по комнатѣ. Вся ея обстановка, то, что устраива етъ тысячи людей, колола мнѣ глаза. Въ эту минуту стѣны моего жили ща точно раздвинулись, и я увидѣлъ сотни, тысячи, милліоны такихъ же комнатъ, съ такими же столами, ди ванами, книжными шкафами и нелѣ пыми безвкусными бездѣлушками, уви дѣлъ скучныя, согнутыя спины людей, согнутыя по необходимости надъ ра ботой ради хлѣба—и ничего для души. В. Е. Якушкинъ, писатель и публицистъ, членъ 1-й Госуд. Думы, t 3 декабря с. г. і Генералъ фонъ-Кробатинъ, Нопый австрійскій военный министръ. Въ Австріи произошли знамена тельныя перемѣны въ составѣ высшихъ военныхъ сановниковъ. Вмѣсто смѣшеннаго Ауфснберга военнымъ министромъ назначенъ фонъ-Кробатинъ. Онъ извѣстенъ, какъ сторонникъ войны, и обла даетъ спеціально ^боевыми» воен ными талантами… Онъ пользует ся особымъ расположеніемъ воин ственнаго наслѣдника престола, эрцгерцога Франца-Фердинанда. Я содрогнулся. Это былъ приступъ настоящаго отчаянія! Я метался изъ угла въ уголъ, какъ звѣрь въ клѣт кѣ. Въ эту ночь я не спалъ. Не буду описывать тебѣ, какъ рос ла и ширилась моя болѣзнь. Теперь мой взглядъ, какъ никогда раньше, охватывалъ цѣлыя полосы ВСЕРОССІЙСКІЙ СЪѢЗДЪ ГОРОДСКИХЪ ДѢЯТЕЛЕЙ ВЪ ПЕТЕРБУРГЪ. ( X ) Предсѣдатель Императорскаго русскаго техническаго Общества В. И. Ковалевскій. 1) Членъ Гос. Думы В. И. Дзюбинскій, 2) Г. Г. Лерхе, 3) Сенаторъ А. И. Ивановъ, 4) Н. Д. Шубинъ-Поздѣевъ, 5) И. П. Згленко. 1-го декабря въ Петербургѣ открылся всероссійскій съѣздъ городскихъ дѣятелей. Наканунѣ всѣ прибывшіе^на съѣздъ была ра душно приглашены на чашку чая Императорскимъ русскимъ техническимъ Обществомъ, гдѣ провели интересный вечеръ, знакомясь съ видными городскими и общественными дѣятелями Петербурга. Воскресенье, 16-го декабря 1912 года. 3 ЮЖНЫЙ КРАЙ. Члены 4-й Государственной Дум ы . М. И. Скобелевъ, с.-д. отъ русск. насел. Закавказы Е. Ягелло, с.-Д. отъ г. Варшавы. ІИ. К. Киніорскій, Варшавской губ. Н. Н. Евреиновъ, прав. Витебской губ. М. И. Симоновъ, окт. Воронежской губ. жизни, и всюду я видѣлъ только аккуратные четы рехугольники, въ кото рымъ сидѣли люди, пе ренумерованные, какъ стулья въ театрахъ. Я всматривался и нигдѣ н е видѣлъ настоящаго смѣха, радости, солнца, любви, веселаго жизнен наго хмеля. Нигдѣ не было моло дости, порывовъ; все на ходилось въ какомъ-то старческомъ, статиче скомъ состояніи. Ты долженъ понять это, другъ мой. Готовыя идеи, напеченныя, какъ пи роги, старые пріемы, традиціи, авто ритеты, кодексы поведенія, религіи, морали, чуть ли не по наслѣдству со гнутыя спины,—все это совершенно вытѣснило изъ жизни непосредствен ную и дѣвственную силу мысли, пре красныя страсти, способность востор гаться или негодовать. И самая любовь, ободранная, ни щенская, уже никого не вдохновля- ІИ. Ю. Джафаровъ, мус. фр. Бакинской губ. С. Г. Мацѣевичъ, нзрод. Виленской губ Г. Т. Алферовъ, прав. Воронежской губ. ІИ. И. Котляровъ, безпарт. Воронежской губ. А. И. Алехинъ, окт. Воронежской губ. Г. X. Ьмикѣевъ, мус. фр. Осенбургск. губ. В. I. Баньковскій, прав. Виленской губ. В. П.Юзьвкжъ, прогр. Виленской губ. Т. Д. Поповъ, прав. Воронежской губ. ІИ. С. Акалѣловъ, окт. Воронежской губ. В. А. Якубовичъ, прав. Минской губ. ет» и прячется по закоулкамъ, какъ что-то стыдное, вмѣсто того, чтобы сіять подобно солнцу. Потомъ уже мысль объяснила мнѣ мою тоску, но сначала это было толь ко чувствомъ удушья. Въ мою душу ворвался хаосъ. Я запла калъ надъ своими обычными, тусклыми днями; я ужаснулся, что изъ такихъ дней будетъ сплетена и вся моя жизнь. У меня явилось страстное желаніе обрушить веселый хаосъ на всѣ эти строго размѣренные че тырехугольники жизни, на этихъ убійцъ жизни, раз воротить ихъ, уничто жить, зажечь радостью и восторгомъ, и ликовать, любить, смѣяться вмѣстѣ съ освобожденными. Я впервые понялъ, что моя душа пламенна и безпокойна, что она боль ше не примирится съ жизнью, н е затихнетъ, не покорится. Я понялъ, что родился слишкомъ поздно, что я жажду тѣхъ оригинальныхъ коллизій, тѣхъ сказсЛсъ, мятежныхъ увлеченій и бурной красивой дѣятельности, которыя уже невозможны, нетерпимы въ современной, размѣренной жизни. Я бросилъ всѣ свои дѣла и отпра вился въ долгія и утомительныя пу тешествія. Но они не успокоили. Я только лишній разъ убѣдился въ томъ, что сказокъ больше нѣтъ, что моло дость убита даже въ чистыхъ душахъ, что поэзія земли растоптана, и всѣхъ ІИ. И. Пападжановъ, і. к.-д. Бакинской губ. М. Г. Гродзинскій, прогр. Оренбѵргск. губ. ,4 ЮЖНЫЙ КРАЯ. Воскрешены!, 16-го декабря 1912 года. давитъ за глотку какая-то единая дьяволова рука. Потому вездѣ стонъ, а не пѣсня. Я нигдѣ не могъ успо коиться, я нигдѣ не находилъ моего первобытнаго чистаго хаоса. Съ этого момента болѣзнь окончательно овладѣла мной. Я до судороги возненавидѣлъ зем лю, исковерканную, изломанную и оплеванную; возненавидѣлъ, потому что влюбленъ въ ея по- длинный образъ. Она походитъ на богиню, распластанную и оскверненную цѣлымъ отрядомъ хамовъ. Я вернулся домой, ликвиди ровалъ свои дѣла и отправился въ Испанію. Здѣсь, въ Мадридѣ, въ музеѣ на Прадо, я въ послѣдній разъ поклонился картинамъ великаго Гойи. О, какъ сумѣлъ онъ въ нихъ выразить свое презрѣніе къ человѣку! Оттуда проѣхалъ къ Атланти ческому океану, и вотъ теперь я на пароходѣ, идущемъ изъ Лис сабона въ Бразилію. Мы въ морѣ вторыя сутки. Налѣво Африка, направо Амери ка. Мы находимся немного ниже Канарскихъ острововъ. Эго будетъ моя могила, даль ше я уже не поѣду. Я давно обдумалъ этотъ шагъ. Я кончаю мою жизнь среди океана, но не для эффекта, до рогой мой. Я хочу лежать на его днѣ. Здѣсь никто не осквернитъ моего мозга, и надъ нимъ будетъ вѣчное та инственное движеніе, будетъ океанъ со своимъ титаническимъ, гордымъ, непобѣдимымъ мятежомъ. На кормѣ, за грудами канатовъ, есть тихое одинокое мѣсто. Слѣва красный фонарь, который тянетъ по водѣ узьую кровавую ленту. Рѣшетка борта низкая, и ее легко перешагнуть. Здѣсь я въ послѣдній разъ посмотрю на небо. Выстрѣлъ—и мое тѣло будетъ схоронено въ водахъ. Прощай, мой дорогсй. Помнишь, какъ мы разъ въ гимна зіи во время перемѣны осѣдлали двухъ товарищей и сражались съ то бой, размахивая мѣловыми полотен цами? Турниръ. Рыцари. Оба мы покры лись мѣломъ и, вѣроятно, походили немножко на клоуновъ… Впрочемъ, мы были увѣрены въ своемъ рыцар скомъ происхожденіи… Ну, я поднимусь на палубу. Часъ. Прощай. Ал. Станкевичъ. Профессоръ И. П. Осиповъ, избранный 11-го декабря предсѣдателемъ со вѣта профессоровъ харьковскихъ высшихъ женскихъ курсовъ Общества трудящихся женщинъ. Ф о т . А . Ы . И ва н и ц ка го СШ ѢСЪ. Сенъ-Джемскій дворецъ. 9 Переговоры о мирѣ между Турціей и балканскими государствами происходятъ въ лондонскомъ Сенъ Джемскомъ двор цѣ. Болѣе спокойнаго и уединеннаго мѣ ста, кажется, не сыщешь во всемъ Лон донѣ. Дворецъ находится въ самой ари стократической части города пс сосѣд ству съ дворцами древнихъ фамилій. Дво рецъ не особенно бросается въ глаза, такъ какъ его окружаютъ другія построй ки, а кромѣ того его фасадъ вообще не блещетъ особенной художественностью и ничѣмъ выдающимся не отличается. Тѣмъ не менѣе, это зданіе очень почтенное, съ которымъ связана многими нитями исто рія Англіи. Уже въ древности, въ концѣ XII сто лѣтія, разсказываютъ „Бирж. Вѣд.“, здѣсь стоялъ госпиталь, посвященный апостолу Іакову. Въ 1532 году это зда ніе вмѣстѣ со многими другими перешло въ собственность короля Генриха VIII. Король рѣшилъ построить здѣсь дворецъ, и планъ для него былъ набросанъ са мимъ Гольбейномъ. Онъ былъ выдер жанъ въ стилѣ Тюдоровъ и построенъ изъ кирпича. Но отъ прежняго фасада теперь осталось очень немногое. Наибо лѣе интереснымъ является древній пріем ный залъ, гдѣ буквы „Н. и А“, высѣчен ныя надъ каминомъ, напоминаютъ о Ген рихѣ VIII и о несчастной Аннѣ Болейнъ, погибшей на эшафо тѣ. Вплоть до эпохи королевы Викторіи Сенъ – Джемскій дво рецъ былъ постоянной резиденціей англійскихъ королей, и многочи сленныя воспоминанія англійской исторіи, воспоминанія историческа го и пикантнаго характера, связа ны съ этимъ зданіемъ, а англійскій дипломатическій міръ до сихъ поръ называется Сенъ-Джемскимъ двор цомъ. Въ 1558 году здѣсь умерла Ма рія Тюдоръ, унесшая съ собою на дежды англичанъ-католиковъ. Мно го другихъ принцевъ и королей англійскаго королевскаго дома окончили въ этомъ дворцѣ свои дни, или же, наоборотъ, впервые увидѣли въ немъ свьтъ. Изъ Сенъ Джемскаго же дворца 30-го января 1649 года, въ холод ный зимній день повезли на казнь въ Уайтголь Карла I. Нѣсколько позже Сечъ-Джемскій дворецъ былъ центромъ, гдѣ сходились всѣ нити интригъ королевы Анны, стремив шейся низвергнуть герцога Маль боро и его супругу, фаворитку короля. Послѣ нея здѣсь жили ганноверскіе Георги. Вмѣстѣ съ ними въ Сенъ Джемскомъ дворцѣ проживали ихъ многочисленныя фаворитки и, между прочимъ, мистриссъ Голландъ, возлюбленная Георга II, воспѣтая поэтомъ По помъ. Въ 1809 году пожаромъ былъ разрушенъ восточный флигель дворца, а въ эпоху правленія королевы Викторіи Сенъ-Джемскій дво рецъ попалъ въ немилость, и резиденція королевы была перенесена въ Букингэм скій дворецъ. Тѣмъ не менѣе, и тогда въ Сенъ-Джемскомъ дворцѣ иногда ус траивались дворцовые пріемы, а въ капеллѣ дворца происходило вѣнчаніе какъ самой Викторіи, такъ и короля Эдуарда VII. Во дворцѣ имѣется цѣлый рядъ рос кошно обставленныхъ аппартаментовъ, а также огромное количество небольшихъ комнатъ, которыя, пожалуй, еще удобнѣе для конференціи, чѣмъ пышные залы. Передъ воротами средняго фасада стоитъ караулъ гвардейцевъ, смѣна котораго ежедневно привлекаетъ любопытство ино странцевъ и праздныхъ зрителей. Въ это это время передъ дворцомъ всегда стоитъ кучка народа, но, какъ только кончается церемонія, мѣстность снова пустѣетъ, и Сенъ-Джемскій дворецъ погружается въ меланхолическія воспоминанія о давно минувшихъ временахъ, о тайныхъ заго ворахъ, о любовныхъ интригахъ и бле стящихъ пріемахъ… Харьковъ. Типографія «Южнаго Края». Сумская ул., домъ А. А. Юзефовича, No 13.
